Статьи

ПСИХОЛОГ НАТАЛЬЯ СКОБЕЛЕВА: "С РЕБЁНКОМ НАДО БЫТЬ ЧЕСТНЫМ"

В какой момент жизни человек понимает, что его папа и мама могут не всё? У всех это происходит по-разному, и, думаю, не ошибусь, если скажу, что многие и не помнят этого момента. А, возможно, немало и тех, кто в детстве вообще вопросом о пределе возможностей родителей не задавался – просто однажды столкнулся с тем, что родители не могут… Не могут что? У кого-то – купить ребёнку то, что не хочет, у кого-то – защитить ребёнка от обидчиков, у кого-то – например, встать и приготовить ребёнку ужин.

Вариантов на самом деле может быть больше, но ДЕТСКИЙВОПРОС.РФ решил рассмотреть эти три. И помогла нам в этом практикующий психолог Наталья Скобелева

Вероятно, стоит начать с того, что сейчас несколько другие дети и подростки, нежели были раньше. Я, не стыдясь, могу сказать, что в плане социализации они умнее нас. Когда я вижу, что двухлетний ребёнок берёт телефон мамы и точно знает, где значок Tik-Tok’а, меня это даже немного шокирует, ведь я привыкла к тому, что в этом возрасте ребёнок не способен дифференцировать подобные моменты. Нынешние дети напичканы информацией – не обязательно хорошей, но в любом случае они способны такое количество информации воспринимать.

Во многих вопросах мы не так компетентны, как они. Сейчас открыто так много информационных ресурсов, так что если ребёнок чем-то увлекается, он всяко будет разбираться в этом лучше нас. У меня есть знакомый школьник, который изучает политологию (то есть это его хобби, он занимается этим в свободное время) и знает в этой сфере гораздо больше, чем я. И я обращаюсь к нему, если мне нужно разъяснить какую-то тему.

Общаясь с современными подростками, могу отметить, что они умеют формулировать свои мысли, говорить о своих переживаниях. Раньше я на консультацию для взрослых брала клиентов минимум с 14 лет, и то предпочитала всё-таки с 16. Теперь у меня проходят полноценные консультации с 13-летними подростками, которые действительно готовы разбираться в себе. То есть у них более раннее развитие. И наши правила воспитания, наша система образования – всё это отстаёт.

Например, раньше для нас бабушка была источником мудрости. Сейчас бабушка не является авторитетом, ведь она вообще ничего не понимает. Да и родители не очень-то разбираются. То есть система отношений изменилась. И мой совет родителям: внимательнее относитесь к интересам ребёнка. Во многом нынешние дети развиваются обособленно от взрослых. Им не обязательно нужны мама и папа, чтоб зайти в интернет и о чём-то прочитать. Так что не авторитарное, а более дружеское участие родителей поможет избежать очень многих сложностей.

НЕТ ДЕНЕГ

До трёх лет ребёнку вообще всё равно, во что он одет, что он ест (ему просто нравится или не нравится та или иная еда, а «Фрутоняня» это или какой-то импортный продукт, не важно), для него приоритет – родительская любовь. Позже его запросы постепенно начинают меняться.

В пять лет у многих начинается история переживаний того, что родители чего-то не могут. В этом возрасте ребёнку становится важно ощущение тыла, так как он начинает расширять свой социум – обращает больше внимания на сверстников и их родителей, на их модели взаимодействия. Например, в детском саду мальчик видит, как другой мальчик встречается с мамой, и говорит своей: «Почему к Пете мама всегда приходит с шоколадкой, а ты ко мне – без шоколадки?» То есть началась вот эта история, когда «у соседа трава зеленее». Лет в пять ребёнок начинает говорить: «Хочу такое же, как у другого».

Сложность здесь в том, что не все родители обладают материальными возможностями приобретать какие-то игрушки, которые есть у сверстников их ребёнка. Но я рекомендую по возможности отвечать на такие запросы ребёнка, чтобы не формировать у него чувство неполноценности. Ранее я консультировала взрослых, которые росли в бедности. Как правило, такие люди потом долго продолжают это обстоятельство компенсировать. То есть если они добиваются в жизни каких-то успехов, то у них нужен автомобиль или айфон последней крутой модели, дорогие костюмы. А вот среди тех, кто в детстве нужды не испытывал, такое встречается гораздо реже. Некоторые из таких людей зарабатывают миллионы, но до сих пор пользуются кнопочными телефонами.

Если ребёнок лет пяти не получает желаемого из того, что связано с его социальной жизнью, это ребёнка очень сильно расстраивает. Но если до этого родители проводили с ребёнком достаточно времени и дали ему все нужные ему любовь, нежность и ласку, то позже им проще с ребёнком договариваться. Уже пятилетнему вполне можно объяснить: «Прости, но пока никак, но мы постараемся – к Новому году или ещё когда».

Но ребёнок должен понимать свою ответственность, и это должен быть его выбор. Нынешнее поколение очень «бартерное»: «Ты мне, я тебе». И если просто ребёнок захотел, топнул ножкой, и ему купили, это так себе история. А если в ответ на просьбу поставить ему выполнимую задачу (например, «если будешь убирать за собой игрушки в течение месяца, мы тебе купим то, о чём ты просишь»), у ребёнка будет понимание, что просимое надо заслужить, это может сформировать у него мотивацию, в том числе, и к учёбе.

Если у семьи настолько тяжёлое материальное положение, что родители никак не могут купить ребёнку то, что он просит, но при этом у них хорошие отношения, то родители, конечно, смогут ребёнку в моменте ситуацию объяснить. Как это потом повлияет на ребёнка – зависит уже от его личности. К сожалению, вариант, что человек будет по жизни нести с собой «синдром нищего», возможен. Но всё-таки я считаю, что «из штанов вылезать» не надо. Если сложилось так, как сложилось, значит, ребёнок должен научиться это понимать и с этим жить.

Как ребёнка научить такому пониманию? Объяснять, как есть: что нет возможности, что мама с папой не зарабатывают так много денег. То есть с ребёнком надо быть честным. Ребёнок в любом возрасте хорошо реагирует на честность. Ведь и нам, взрослым, проще принять ситуацию, когда нам честно объясняют причину, а когда нас обманывают, нам не нравится.

Некоторые родители, если сами чего-то не могут, начинают обвинять ребёнка: «Ты плохо себя ведёшь! Какой тебе телефон?!» Хотя на самом деле причина в том, что родители не могут позволить себе купить ребёнку телефон. И тут ребёнок готов исправить своё поведение, но телефон он всё равно не получит. Или ещё один очень плохой вариант объяснения: «Нельзя и всё».

Если родитель понимает, что не может купить именно то, что просит ребёнок, надо пытаться искать аналог. Например, можно купить телефончик попроще, но к нему какой-то красочный чехол. Всё-таки маленькому ребёнку именно модель телефона не очень и важна, это уже в школе дети начинают мериться моделями. Или вместо куклы за 5000 р. покупаем куклу более дешёвую, но стараемся как-то её украсить, то есть помогаем ребёнку. Я и от взрослых людей не раз слышала что-то типа: «Да, мы жили бедно, ели одну гречку, но мама всегда находила способ сделать так, чтоб я выделялся…» Самое важное – принимать участие в жизни ребёнка.

«МОИ РОДИТЕЛИ МЕНЯ ЗАЩИТИТЬ НЕ МОГУТ»

Ещё одна ситуация: родитель оказывается слабым. То есть подростку в каких-то жизненных ситуациях нужна поддержка взрослого человека, более сильного, более волевого. Это может быть конфликт со сверстниками, с другими взрослыми. Допустим, человека в школе явно прессуют учителя, и ему нужно, чтобы родители его поддержали. А родители уходят куда-то, прячутся «в раковину»: либо вообще ничего внятного не говорят, либо говорят: «Мы ничего не можем сделать, они сильнее, их больше, мы не справимся с этой ситуацией, ты должен терпеть». И таких историй может быть масса.

Любому человеку нужна поддержка. Но ребёнку кажется особенно драматичным, когда тот, от кого он её априори ждёт, отстраняется. Даже если подросток только что против родителя выступал и бунтовал, всё равно он знает, что в трудной ситуации тот должен прийти на помощь. А он не приходит.

Я часто имела с этим дело, когда работала в школе. Ко мне дети приходили от 8 до 16 лет и говорили: «Мои родители меня защитить не могут», «У меня родители связываться не будут, они скажут: “Твои проблемы решай сам”». И это вызывало у них печаль. В этих ситуациях, конечно, спасение для детей – хороший психолог. Повезёт, если в школе он есть.

И надо сказать, многие родители любят переложить ответственность на психолога. Часто ко мне обращаются родители и говорят приблизительно так: «У нашего ребёнка проблемы. Мы не знаем, что делать. Разберитесь с ним». Когда проблемы касаются сверстников или взаимоотношений с учителями, я ещё могу как-то это проработать с ребёнком. А когда это касается детско-родительских взаимоотношений родителей, говорю этим мамам и папам: «Я-то с ним научусь общаться, но жить ему с вами, а не со мной. Если вы не предпримите какие-то меры, не измените модель вашего общения, то ничего не получится. Чему я должна его научить? Слушаться маму и папу? Так он меня пошлёт, причем может и открытым текстом».

Дети априори любят своих родителей, это у них на бессознательном уровне. А вот уважение детей надо заслужить. Когда отношения с ребёнком доверительные, и мама говорит: «Ты знаешь, не пойду к вашей директрисе, я сама её боюсь», то у ребёнка могут сработать какие-то установки на самостоятельность, и это он будет как бы защищать маму.

Но, к сожалению, надо признать, бывает, что дети слабовольных родителей вырастают манипуляторами. Когда родители слабовольны, они слабовольны во всём. Например, в школе ко мне привели ко мне за ручку маму, потому что мальчик не ходит в школу. А мама мне и рассказывает: «Он встаёт с утра и говорит: “Не хочу идти в школу”. А я не могу ему отказать». Это именно та история. И все, что этот ребёнок скажет, мама делает. То есть он мог неделю не ходить в школу – не болел, а просто не хотел. Мама не может его заставить. И ребёнок начинает чувствовать, что ему можно всё.

Конечно, детям нередко бывает нужна защита взрослых. Например, если идёт какой-то гнёт со стороны учителей, здесь всегда родителям надо разбираться. А если родитель входит в позицию жертвы, то ребёнок либо сам будет пытаться с этим справляться, как умеет, на что хватает личностных характеристик, либо он найдет значимого взрослого, который это будет делать. Чтобы защищать ребёнка, родителю надо воспитывать в себе волевые качества. Иначе получается, что мы от детей требуем того, что не можем сделать сами.

Но может быть и обратная ситуация, когда со стороны родителей идет гиперопека. Парень ходит и всех задирает, он же получает все, что хочет. Он ходит королём, а как только что-то случилось, он сразу же бежит маме и папе жаловаться. И они все прилетают разбираться, вообще не считаясь с тем, кто прав, кто виноват. Тоже неправильная история, и здесь сила родителей может проявляться в том, что они учат ребёнка справляться с этими ситуациями самому.

Как на ребёнке может отразиться безволие родителей? Хорошо, если у него есть внутренний стержень, если он может сам защищаться, чего-то добиваться. Тогда он не только себя, но ещё и родителей защитит. А если у ребёнка этого нет? Знаю такую историю: у мальчика в доме появился отчим. Он его не бил никогда, но травил морально. Мама училась, работала, ей вообще было не до этого. Отчим маме говорил, что у них всё хорошо, но в её отсутствие мальчика унижал: мог тарелку на пол поставить, чтобы ребёнок с пола ел, швырнуть ему что-то, сказать мальчику, что он никто и ничто, и тому подобное. И когда я спросила мальчика: «Может, с мамой поговорить?» Он ответил: «Не надо, я пытался, она мне не верит». Мама сказала: «Что ты говоришь ерунду!» Когда учителя пытались сказать об этом маме, она тоже пошла в отказ: «Он выдумывает, ревнует». Ей кто-то сказал, что ревность может быть такой, и она спряталась за эту «ширму».

Понимаете, это ситуация, когда я как специалист ничего сделать не могу – мне ребёнок не разрешает. И я понимаю, что если всё-таки вмешаюсь, не факт, что смогу ему помочь. Потому что мама меня обвинит в том, что я «свечку не держала», когда это все происходило, что у них дома всё замечательно, а ребёнок придумывает. Отчим на людях тоже ведёт себя просто замечательно. То есть я доказать-то ничего не могу. А вот ребёнку, после того, как я вмешаюсь, достанется в два раза больше. Именно поэтому он меня просил в это не вмешиваться.

Для меня эта ситуация до сих пор является болью, потому что я ничего не могла сделать. и понимаю, что ребенка травят. И когда он дорастет до 14 лет, дай Бог, чтобы у него хватило сил не уйти в суицид. Я с ним проговаривала, что не надо этого делать. Потому что понимаю, что это прямой кандидат. У мальчишки не хватило стержня для того, чтобы пойти как-то в отпор. И у него пошли неврозы. Он за день десять ручек мог изгрызть.

И в противовес – другой мальчик, у которого такая же ситуация, но у него есть внутренний стержень. Он сумел поставить отчима на место, сумел убедить мать в том, что была травля со стороны отчима, и в итоге они втроём договорились. То есть,насколько всё зависит от личности ребенка, от того, как у него до этого жизнь складывалась! Там очень много факторов имеет значение. И особенно в возрасте до семи лет.

Потому что мальчик, который с неврозом, папу своего вообще не знал. А у второго мальчика папа был в семье. И до 5 лет мальчик чувствовал себя защищённым, живя в полной семье. Поэтому он может постоять за себя и дать определенный отпор.

И детям, и подросткам надо помогать. Конечно, если родители с этим не справляются, надо обращаться к специалистам. Если вы не знаете, как объяснить что-то ребёнку, не знаете, что с ним делать, в первую очередь не ребёнка надо тащить к психологу. Обратитесь сначала к специалисту сами, чтобы понять происходящее с вашим ребёнком, понять, как лучше с ним взаимодействовать.

При необходимости можно привести и ребёнка, если он не будет против. Детям нужна помощь, потому что идёт очень большой поток информации, они не успевают всё переваривать. А когда начинается переходный возраст, гормональные процессы и дисбаланс – это прямо катастрофа. У них происходит взрыв и в голове, и в эмоциях, и в ощущениях. Для них всё новое, они не понимают этого, их просто ломает. И когда к ним ещё и много требований, это вызывает протесты, и подростков как будто разрывает.

Но родители слабые или даже слегка авторитарные, если выстраивают с ребёнком взаимоотношения на честности иучатся с ним договариваться, начиная с дошкольного возраста, то ребёнок может избежать психологических травм во многих жизненных ситуациях. То есть он будет эти ситуации понимать. Да, в 5 лет он расстроится, что ему не купили iPhone, но это не будет для него травмой – не купили, потому что не смогли, он поймёт, пусть даже и потом. Конечно, не стоит надеяться на то, что ребёнок в 5 лет скажет: «А, ну да, у нас денежек нету. Ладно, ничего страшного». Он будет расстраиваться, но это не нанесёт ему травму, если с ним говорить по-честному.

И если родитель в чём-то некомпетентен, не надо бояться в этом признаться. На самом деле основная функция родителя – научить ребёнка брать ответственность и делать выбор. Причем этим можно заниматься, начиная с двух лет.

У меня была такая смешная ситуация, когда я одной мамочке говорю об этом, а она спрашивает: «Как я её в два года выбору научу?» Я говорю: «Собираясь в детский сад, дайте ей возможность выбрать, какое платье она туда оденет». Она говорит: «Да Вы что, она же выберет летнее!» Я говорю: «Включаем голову, кладём два зимних, чтобы она выбирала из них. То есть Вам это не принципиально, а ребёнок сделал выбор. И тогда меньше шансов, что девочка скажет: “У подружки было платье красивее” – она же сама выбрала своё».

Когда ребёнок осознаёт, что может сам делать выбор, а не за него решают, тогда любые сложности решаются по-другому. У человека раньше формируется ответственность. И любые ситуации – в том числе, социальная слабость или болезнь родителей – включат в человеке ответственность, у него будут более адекватные реакции.

Честность – это основа. А дальше у всех по-разному – я очень осторожно отношусь к каким-то якобы универсальным рецептам: что для одного хорошо, для другого – не очень. Когда говорят что-то типа «если ваш ребёнок не слушается, надо делать то-то и то-то», поспорю. Многое зависит от того, какой ребёнок, что у него сформировано, как выстроены детско-родительские отношения.

Давайте выяснять, что было с ребёнком, когда он родился, сколько вы кормили его грудью, как выстраивалось ваше общение, работали ли вы, когда он рос, или он проводил время с вами. И, да, каждый ребёнок рождается со своим набором качеств, тем, что можно назвать базой, тем, что делает человека уникальным. Но возвращаюсь к тому же: главное – быть с ребёнком честным. Исходя из этого, можно выдавать какие-то рекомендации. Многие будущие нормальные реакции ребёнка на те или иные события закладываются в его детстве – в любви и телесном контакте с мамой до трёх лет и во внимании и честности после трёх лет.

ЧТО ЗНАЧИТ «МАМА БОЛЕЕТ»

У ребёнка до семи лет слабость или вообще беспомощность родителя будет вызывать очень сильную тревогу, которая может вызвать поведенческие нарушения, истерики. Ребёнку тяжело понять, почему мама лежит, что значит «мама болеет». И какой-то ребёнок пойдет в агрессию, а какой-то ребёнок, наоборот, закроется и будет переживать это внутри.

Если случается какая-то очень тяжёлая болезнь, и нет вариантов того, что мама выживет, не надо ребёнку рассказывать о том, что сейчас мама поправится и к нему придёт. Если все знают о том, что этого не случится, ребёнок тоже это почувствует. И это будет вызывать в нём ещё большую тревогу. Но при этом потеряется доверие ко всем остальным членам семьи.

Манипулировать болезнью тоже нельзя: «Ты веди себя хорошо, чтобы мама не расстраивалась». Или: «Как ты мог так хулиганить, у тебя же мама болеет!» Любой ребёнок хулиганит, это нормально – так он проверяет правила взаимодействия. К тому же, детей сейчас так загружают учёбой и всевозможными кружками, что у них не выполняется режим двигательной активности. Это всё равно выйдет в какое-то хулиганство или что-то такое, особенно у дошкольников.

И если манипулировать болезнью в такой вот ситуации, это только будет вызывать какие-то дополнительные негативные моменты. Здесь с ребёнком надо больше разговаривать, то есть подходить и спрашивать, как у него дела. Дошкольный возраст для этого идеален, потому что дети открыты, готовы говорить. И при этом никогда нельзя обесценивать проблемы ребёнка. Если ребёнок скажет: «У меня сегодня Петя в песочнице лопатку отобрал», то нельзя реагировать: «Ой, ну что ты расстраиваешься? Ерунда какая!» Допустим, если у меня во взрослом возрасте есть какой-то проект, и его отдают не мне, а другому, это вызывает у меня очень большое расстройство. И это серьёзное переживание в нашем возрасте. А в их возрасте лопатка – тоже переживание. Так что надо быть рядом с ребёнком с полным осознанием важности этого момента.

Понятно, если родитель вдруг становится немощным, на ребёнка в возрасте до семи лет в норме никто не будет возлагать уход за ним. Но уже подростка к этому привлекать могут. Здесь опять-таки важно, какие отношения у подростка со взрослым сложились до этого периода.

Если, например, у ребёнка с мамой были очень доверительные и тёплые отношения, он будет очень тяжело переживать её болезнь, но будет всегда участвовать, помогать. Если с мамой были конфликты, но при этом у молодого человека внутри большая любовь к ней, то, даже если ему не хватало её внимания, он здесь даже может это внимание дополучить.

Но, если родители были склонны к гиперопеке ребёнка, за ним бегали, всё делали за него, ответственность с него снимали, у ребёнка сформировалась потребность только брать – без всякого бартера. Тогда в ситуации, когда мама или папа, которые всегда давали, вдруг не могут давать, этот ребёнок пойдет в протест. Он не будет в благодарность за всё пытаться что-то делать для родителей.

То есть подросток, у которого с родителями были доверительные дружеские отношения, будет принимать посильное участие в уходе за кем-то из них, если тот вдруг заболеет. При этом у него может сформироваться чувство какой-то вины. За что? За то, что иногда он будет сидеть и думать: я бы сейчас мог с ребятами гулять, а я должен маме памперсы менять. Но это адекватная ситуация. Он действительно хочет пойти погулять с ребятами или посидеть и поиграть. А он не может, потому что надо ухаживать за мамой. И вот ему нужно объяснить, что такие его мысли нормальны – это его желания и потребности на сегодня. Это не значит, что он плохой.

Ребёнок, которому не хватало внимания родителей, их любви, которому говорили: «Отвали, это не важно» или «Не лезь ко мне с ерундой», тоже, скорее всего, будет принимать активное участие в уходе за родителем, потому что он будет компенсироваться. То есть произойдёт смена ролей. И будет примерно такая история: «Ты мне не дала любви, а я молодец». Это попытка завоевать любовь матери.

На самом деле, здесь очень серьёзная история. Я, к сожалению, очень часто сталкивалась со взрослыми людьми (в основном, женщинами), которые жили не свою жизнь. Мамы на них не обращали внимания в детстве. Они создавали семьи, рожали детей. Но при этом всегда в приоритете было завоевание любви матери. Они всё время чего-то добивались только ради этого.

Хочу сказать о любимых мною хулиганах. Мама с папой любви не дают, и вот ребята приходят в школу и агрессию выкидывают. То есть происходит компенсация того, что они не получают в семье. И когда им даёшь, как минимум, принятие и доверие, оказывается, что это вообще, на самом деле, очень неплохие ребята. Но если в этой ситуации что-то происходит с родителем, то ребёнок зачастую начинает принимать активное участие в помощи родителю именно для того, чтобы он его похвалил, то есть чтобы заработать авторитет.

Напротив, высока вероятность, что если ребёнок был в семье потребителем, которому покупали iPhone в пятилетнем возрасте просто потому, что он попросил, и вообще выражали свою любовь тем, что старались выполнить все его просьбы, никогда ничего не ожидая от него в ответ, за заболевшим родителям ухаживать не станет. Да, болезнь мамы для него может стать и, скорее всего, станет, катастрофой, трагедией. Более того, он может пойти и в отказ: что с матери взять, если она лежит? То есть у него шаблон сломается.

НЕ ТОЛЬКО НАСТАВНИК, НО И ДРУГ

Кстати, есть феномен, который следует отметить. Впервые за последние год-два у меня появились случаи, когда подростки сами запрашивают у родителей встречи с психологом. О том, что в школе есть такие специалисты, они и раньше знали. Я работала в школе как психолог на протяжении последних четырёх-пяти лет, а вообще консультирую 15 лет. В школу я приходила именно на консультации с подростками (у нас была такая договорённость с администрацией). И обычно от подростков запросы шли только после того, когда я ручейком их пропускала через себя. То есть они меня уже видели, я с ними знакомилась, они уже знали, кто я. Тогда ещё они могли пойти с запросами.

А теперь мне звонят родители, говорят: «Вы знаете, мой ребёнок сказал, что ему срочно нужен психолог». Это новшество, для меня во всяком случае. Я 15 лет консультирую, и это действительно новая вещь, когда подростки сами просят. Это говорит о том, что родители авторитет теряют. Мы-то в своё время к кому ходили, когда нам был нужен совет? У кого с родителями были доверительные отношения, те шли к ним. Кто-то шёл к бабушкам, к дедушкам, а кто-то шёл это выяснять в компании сверстников или более старших ребят, с которыми общался. Сейчас у подростков формируется запрос на работу с психологом. То есть они считают, что родители им не помогут. При этом я не могу сказать, что все они ко мне приходят с детско-родительскими проблемами. Нет, проблемы зачастую бывают личные. Они очень любят своих родителей, но не знают, что те им могут подсказать.

Но я хочу сказать: основная проблема как раз в том, что родители пытаются быть какими-то наставниками и учителями. А это не совсем правильно. Потому что сейчас меняется поколение. Ведь сейчас уровень цифровизации очень велик. Раньше у нас информационное обновление происходило чуть ли не раз в 20 лет. Допустим, если ты отучился на педагога, то в течение 20 лет твои знания были актуальны. А сейчас даже в педагогике твои знания актуальны буквально полтора года, дальше всё меняется: методики, подходы...

Давайте будем честными: мы с вами не совсем догоняем эти моменты. Тем более, если они не относятся к нашему возрасту или к тому, чем мы занимаемся. Поэтому говорить «вырастешь – поймёшь» или «я лучше тебя знаю, потому что мне больше лет» – это теперь не совсем правильная позиция в отношениях с детьми и подростками. Поэтому здесь важнее выстроить, скорее, дружеские отношения, пусть и не исключающие некую иерархию.

---