Статьи

НАДЕЖДА ШАДРИНА: «И с нами случилась настоящая любовь…»

Сегодня в нашем интервью ― о том, почему люди становятся приёмными родителями и какие трудности встречаются у них на пути. Надежда Шадрина решила поделиться своим опытом с редакцией ДЕТСКИЙВОПРОС.РФ.

― Надежда, расскажите о себе. Почему Вы вдруг решили взять ребёнка из детского дома?

― Я работаю в крупном федеральном банке, руковожу управлением продаж сибирского филиала. По образованию математик-экономист. В свободное время учусь играть на барабанах, много читаю и люблю путешествовать. Ребёнка из детского дома я решила взять очень давно. С самого детства любимыми книгами были книги про сироток, например «Отверженные» Виктора Гюго. Для меня это было абсолютно логично, и мне трудно было понять, почему большинство людей так не делают, не берут детей из детских домов. Это было даже не решение, это была определённая жизненная стратегия. Уже в детстве я определила год, когда возьму малыша. А своих детей у меня нет, как раз их в моей жизненной стратегии не было: я их не вписывала и не планировала. Я никогда не хотела родить ребёнка, мне казалось, что это категорически неправильно ― пока уже готовые малыши живут в детских домах.

― Как отнеслось Ваше окружение к этой идее?

― Самым главным для меня было подготовить к появлению приёмного ребёнка своих родителей. Однажды я завела разговор на эту тему, после чего выяснила, что родители категорически против приёмных детей. Объясняли они это «плохими генами» и невозможностью искренне полюбить приёмного ребёнка. Позже, когда я уже начала процесс усыновления Славика, провела немалую работу, для того чтобы склонить их на свою сторону. Заходила с этим разговором очень тактично, советовалась с ними (прекрасно понимая, что, если они будут против, я всё равно сделаю то, что намерена). Сейчас смешно вспоминать, что когда-то они были против: Слава ― самый любимый внук, и мои родители в нём души не чают.

― Как Вы выбирала ребёнка? Когда идёшь знакомиться с детьми, думаешь о том, какой он должен быть ― твой ребёнок?

― Ребёнка я выбирала быстро. Слава ― второй малыш, с которым я познакомилась. Бытует мнение, что при принятии решения приёмные родители останавливаются либо на первом, либо на втором ребёнке, либо бесконечно выбирают и в итоге не решаются стать родителями приёмному малышу. Как это было у меня? В специальной службе я оставила запросы касательно ребёнка: относительно здоров (не нуждается в специальном уходе), пол не имеет значения, возраст ― до 7-8 лет, рассматривала возможность взять двух ребятишек (сестёр или братьев). Сначала я познакомилась с годовалым мальчиком, который не вызвал у меня никаких чувств, кроме жалости. Я встретилась с ним ещё раз, чтобы точно понять, что он не мой, что не смогу его взять. Тут нужно быть очень жёстким: это серьёзнее, чем выбор, к примеру, мужа, это точно на всю жизнь. Малыш всё время плакал, и у нас практически не было контакта. После этого мне предложили познакомиться со Славой. Ему было 2,5 года, как только я увидела его смышлёную мордаху и услышала ангельский голосок ― моё сердце сжалось и я подумала что-то вроде «ого, вот как выглядит МОЙ ребёнок». На нервной почве он себя царапал, поэтому был весь в болячках. Но деловой. Когда я его увидела, поняла, что он — мой. Сразу захотела его обнять и поцеловать. И ещё заплакать. Потом два раза в неделю я ездила к Славе в детский дом. Он всегда неторопливо выходил ко мне. Другие дети бежали и хватали меня за руки: «Будь моей мамой, моей!», а Слава — нет. Однажды я приехала вечером в детский дом, это был канун Нового года. И привезла ему всю необходимую одежду, даже трусики (вы не представляете, как это прекрасно — покупать одежду своему ребёнку, которого ты скоро заберёшь домой). Я одела Славу, и мы с ним вышли из детского дома. Навсегда. Стоим и смотрим друг на друга. И вот тогда я поняла, что всё у меня изменилось. Взяла Славу за ручку, и поехали мы домой.

― Почему Вы всё-таки не взяли первого ребёнка?

― Не самая приятная для меня тема. Очевидно, что ты выбираешь члена семьи, который будет для тебя самым важным в мире. Его нельзя отдать обратно. Поэтому момент выбора очень важен. Если взять «не глядя», неразумно, просто потому, что ребёнка жалко, то у вас не сложится, и либо ребёнка придётся вернуть (а это слишком жестоко), либо жить вам будет очень сложно. А самое страшное для сироты — это не ситуация, когда тебя не выбрали, а ситуация, когда приёмные родители вернули тебя обратно в детский дом. Такие случаи бывают, поэтому в период поиска ребёнка важно обращаться за помощью к сопровождающим психологам. Замуж же мы не выходим из жалости? Не смотрим же на мужчину и не думаем: «Ох, как ему тяжело, надо замуж за него выйти». Быть с человеком из жалости равно тому, что никто из вас не будет счастлив. Я не почувствовала, что смогу полюбить этого мальчика. Похоже, что и я ему не понравилась: я два раза приходила, он не шёл на контакт. Со Славкой было совсем по-другому. Я его увидела и пропала. Есть такое правило: ребёнок должен тебе понравиться, должен вкусно (для тебя) пахнуть, умилять, быть тактильно приятным... И тогда ты сможешь его полюбить. К слову, запах Славы был абсолютно «моим» (запах для меня очень много значит). Хотелось обнять его и не отпускать уже никогда, и срочно-срочно забрать из детского дома.

― Какие были трудности в усыновлении ребёнка и какие после? Как проходил период адаптации?

― Началась история с оформлением ребёнка. Процедура усыновления для матери-одиночки никак не усложняется, такая же, как и для обычной полноценной семьи. Основные параметры ― это возможность качественно содержать ребёнка, а также приемлемые жилищные условия. Ни разу никто ни в одном государственном учреждении не спросил меня про отсутствие мужа. Но не всех детей из детских домов можно усыновить или удочерить. Кто-то из ребят ждёт, когда родитель или родители выйдут из тюрьмы. У кого-то родители не лишены родительских прав и в данный момент судятся, чтобы забрать к себе кровных детей (а каким будет решение суда, никто не знает). У кого-то из детей есть братья и сёстры, и надо усыновлять их всех, потому что органы опеки не рекомендуют разлучать детей. А кто-то ― серьёзно болен и нуждается в особенном уходе и внимании.

Процедура оформления ребёнка длилась примерно 2 месяца, и уже 30 декабря 2013 года мы уехали домой. И начался довольно тяжёлый период адаптации. Я вдруг осознала, что мне на голову свалился абсолютно (ну почти) незнакомый ребёнок, которому всё время от меня что-то нужно. Было сложно, очень. Морально сложно. Потому что ты ещё не любишь ребёнка так сильно, как надо. Он вообще тебя не любит, а просто пользуется тобой. Слава ― очень жёсткий тип, отличный манипулятор, и он пытался «продавливать» меня по каждому вопросу. Началось всё с того, что просто отказывался спать. Даже очень уставший, он мог не спать сутки, и я обзавелась изрядной мускулатурой, так как каждый вечер довольно тяжёлого ребёнка укачивала на руках. Поначалу Слава не испытывал ко мне каких-то глубоких чувств. Почему-то единственное, чем он был обеспокоен, ― это слушается ли он (всё время спрашивал: «Я сусаюсь?»). Частенько пытался наладить контакт с другими девушками (например, говорил моей сестре, чтобы она стала его мамой, либо подбегал к девушкам на улице и брал за руку). Примерно через год страсти улеглись, и с нами случилась настоящая любовь. Он говорит мне о том, что любит, каждый день, и я, конечно, тоже говорю. Мы с ним очень похожи ― как внутренне, так и внешне, и я могу сказать, что мы по-настоящему дружим. Я уже не представляю свою жизнь без этого маленького человечка, который просто пришёл и расставил всё по своим местам, который научил меня любить, слушать своё сердце и радоваться каждому дню. Это было самое лучшее, что я сделала в жизни, — нашла его. Самое правильное.

― Надежда, расскажите о Славе, какой он?

― Слава ― прирождённый лидер. Во всём хочет быть первым и лучшим. Обожает, когда его слушаются. Он отличный организатор. Например, когда ему исполнялось 6 лет, сам организовал свой день рождения: сам выбрал место, куда мы пойдём (узнав о нём из рассказов одногруппников), сам пригласил своих друзей. Мне осталось только забронировать время, заплатить и отдаться течению жизни. У него очень богатый словарный запас, я с самого детства разговариваю с ним как с равным. Он принимает множество решений в своей маленькой жизни: сам выбирает одежду, фильмы, на которые мы ходим или которые смотрим, решает, на какие секции ему ходить. Слава часто даёт советы по поводу моего внешнего вида. С самого его детства я прививала ему эмпатию, и сейчас это очень чуткий и внимательный мальчик, лучшая моя опора и поддержка в плохие дни. И я уже сейчас вижу, что он вырастет счастливым и хорошим человеком.

― Какие у Вас сейчас отношения?

― Сейчас у нас очень глубокие отношения, но мы продолжаем постигать друг друга. Не так давно я прочитала книгу Гэри Чепмена «5 языков любви» и поговорила об этом со Славой. Рассказала, что такое сосуд любви и что происходит, когда он опустошается. Предложила разобраться, на каком языке любви говорит он, и на каком я. Мы сразу выяснили, что его язык любви ― это время. Он очень любит, когда я провожу время только с ним ― со всем вниманием и отдачей. Сразу же договорились о том, что, когда мы вместе ― никаких гаджетов или других отвлекающих штук. Только он и я. Я стараюсь проводить с ним хотя бы один целый вечер в неделю и по несколько минут (по возможности часов) утром или вечером ― когда мы предоставлены только друг другу. Это самое любимое Славино время. Со своей стороны Слава понял, что мой язык любви ― это помощь, и он с радостью (почти всегда с радостью) помогает мне в домашних делах: ухаживает за животными, наводит порядок в своей комнате, протирает пыль, иногда может и полы помыть.

― Слава знает, что Вы не являетесь его родной мамой? Что Вы думаете о тайне усыновления?

― Конечно, я рассказываю ему про то, что он приёмный. Говорила это с самого начала, очень просто, но не акцентировала на этом внимания (примерно так же, как говорю, что у него зелёные глаза ― вот просто, есть у человека такая особенность). Я думаю, такое хорошее дело, как семья, нельзя начинать с обмана. Тайна усыновления, безусловно, право и выбор каждого приёмного родителя. И я уважаю этот выбор.

― Как Вы отнесётесь к тому, если вдруг Слава скажет, что хотел бы общаться с биологическими родителями?

― Если Слава решит пообщаться ― я отнесусь с пониманием и помогу в поисках и организации встречи. Я уважаю его желания и выбор. На его месте я бы точно разыскала кровных родственников, хотя бы из любопытства.

― Какой совет Вы можете дать будущим приёмным родителям?

― Самый главный совет, который можно дать будущим приёмным родителям, ― следуйте велению сердца. Но если боишься ― не делай, а уж если делаешь ― не бойся.

---